Крестьяне Хотебцовской волости Рузского уезда Московской губернии утверждали, что начальство из своих выгод держит «русский народ во мраке и невежестве, всячески препятствует просвещению, дозволяет читать только сказки да басни... Мы страдаем от необразованности. В земских школах мы едва выучиваемся грамоте, а в церковно-приход-ских — и того меньше; для наших детей не доступны ни гимназии, ни сельскохозяйственные училища, не говоря про университеты»45. «Наши дети в самом нежном возрасте 9 — 10 лет уже обречены на непосильный труд вместе с нами, — сетовали жители д. Виткулово Горбатовского уезда Нижегородской губернии. — Вечная каторжная работа из-за насущного хлеба отнимает у них возможность посещать школу в продолжении трех зим, а полученные в школе знания о Боге и его мире забываются благодаря той же нужде»46.
Протестуя против темноты и невежества, в которых держало народ правительство, крестьяне требовали свободы школы и просвещения. «Одною из главных причин нашего бесправия служат наши темнота и необразованность, которые зависят от недостатка школ и плохой постановки в них обучения; необходимо поэтому введение всеобщего обучения на государственные средства» (из приговора крестьян д. Моховая Курской губернии)47. Крестьяне Столповской волости Тверской губернии писали о том, что необходимы реформа народного образования, скорейшее обеспечение всеобщего начального обучения на казенный счет. «Крайне необходимы нам также сельскохозяйственные и ремесленные училища. Также желательно дать возможность наиболее способным ученикам сельских школ получать за счет казны среднее и высшее образование»48. Те же мотивы в наказах тамбовских крестьян: «Желательно обязательное для всех обучение, расширение программ в начальной школе с восьмилетним прохождением ее курса и приспособлением ее для перехода желающих в другие образовательные учебные заведения без экзамена, бесплатно и в обыкновенной крестьянской одежде. Большинству крестьян непосильно приобрести форменную одежду. Устройство специальных ремесленных, технических и прочих школ, библиотек»49.
В крестьянских приговорах и наказах выделяются всеобщность и обязательность первоначального обучения на государственный счет; установление преемственности между
80
Раздел 1
низшей и высшей школами; демократизация школы, расширение сети всякого рода специализированных училищ. 218 приговоров и наказов (32,8%) выражали осознанную потребность во всеобщем обучении.
Крестьянские приговоры и наказы позволяют отчетливо представить себе, что в их понятие «воли» и «полной воли» входили прежде всего полное обновление крестьянской жизни, освобождение от помещичье-дворянской власти, опеки местных властей, установление крестьянского выборного самоуправления в рамках сельского общества, самостоятельность которого обеспечивалась бы надлежащими организационными мерами: введение в состав самоуправляющейся единицы лиц всех сословий без исключения со специальным устранением вмешательства чиновников в деятельность органов самоуправления и возможно широким распространением народного образования. Но радикально-демократическое переустройство местного управления, всей общественно-бытовой жизни крестьянства прямо смыкалось как с решением аграрного вопроса, так и с необходимостью радикального преобразования всего государственного строя. Поэтому наряду с экономическими и социально-правовыми требованиями сознательная часть крестьянства, освобождавшаяся в ходе революции от многих иллюзий, выдвигала и политические требования.
Аграрная и социально-правовая области были теснейшим образом связаны со всеми коренными устоями государственного строя и общественного быта. Требуя изменения в первых, крестьяне понимали, что нужно и «государственное перестроение» (из наказа крестьян Устиновской волости Костромской губернии)50, что необходимо устранение «всех видов чиновничьего правительства, доведшего наше общество до полного расстройства и разорения, с заменой правительственных назначений выборным началом» (из приговоров крестьян Бронницкого уезда Московской губернии)51.
Замена правительственных назначений выборным началом — главное требование крестьянских приговоров и наказов в области необходимейших государственных преобразований.
Крестьяне с. Хмелинец и других сел Елецкого уезда Орловской губернии, собравшись 14 ноября 1905 г. и обсудив
Крестьянские наказы и приговоры 1905-1907 гг.
81
свое положение, пришли к заключению, что при общем государственном непорядке не могут быть как следует разрешены и их местные нужды. И они сочли, что для устранения непорядка необходимо, чтобы государством управляли не чиновники, а выборные от всего народа, «которые знают все нужды и как им помочь»52. В Солигаличском уезде Костромской губернии крестьяне приняли приговор о том, что, «кроме народных выборных, никакая власть не может издавать законы; принятые же народными выборными законы никакой другой властью не могут быть отменены»53. А крестьяне с. Суховерова Кологривского уезда той же губернии полагали, что все начальство от сельского старосты до чинов Государственного совета должно избираться самим народом. «Выборным от всего народа должно принадлежать право обсуждать и составлять законы, назначать налоги, наблюдать за правильностью государственных расходов, требовать отчета от министров и других государственных чиновников»54.
Выборность снизу доверху всех чиновников и их подотчетность перед народом — одно из важных политических требований крестьян в период революции 1905 — 1907 гг.
Что касается формы верховной законодательной власти, то это могла быть, по мнению крестьян, или Государственная дума, или Учредительное собрание, выбранные на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования.
Требование создания верховного органа власти в виде народного выборного законодательного правительства (обладавшего всей силой и полнотой власти) вместо самодержавного государственного аппарата — почти общее место крестьянских приговоров и наказов 1905—1907 гг. И это не было какой-то очередной, скажем парламентской, иллюзией крестьянства, так как связывалось с непременным решением основных задач, действительно глубоко волновавших его. Крестьянская демократия рассматривала созыв полновластного представительства как средство проведения коренных социальных преобразований.
Вместе с тем в приговорах очень редко встречается требование демократической республики, предполагающее свержение царского самодержавия. И это не случайно. Объяснение— в приговоре, принятом на собрании крестьян 40 селений Московской и Тверской губерний 9 ноября
82
Раздел 1
1905 г.: «В нашей местности давно мы все поняли, что правительство надо сменить... но мы находим, что слишком рано еще вводить у нас республику. Крестьянский народ, который до сих пор держали прочно в темноте, сразу невозможно так перевернуть. Без царя он жить не может, но отлично понимает...» необходимость таких неотложных мер, как свободы, земли, подоходного налога, отмены выкупных платежей, обязательного образования за государственный счет55.
В ходе революции у крестьянства развивались, и тому есть множество примеров, антимонархические настроения. Но при всем том крестьянские приговоры и наказы показывают, что основная масса крестьян, особенно в начальный период революции, еще полагала, что народные запросы могут быть удовлетворены царем. В приговорах высказывалось стародавнее крестьянское мнение, что министры, чиновники и баре, от которых идут все притеснения, «препятствуют единению царя с народом» и т.д. В наказах к депутатам Думы крестьяне обращались с просьбой изложить их бедствия царю. Впрочем, под монархической оболочкой многих приговоров и наказов подчас скрывалось столь глубокое взрывное содержание, что оно четко свидетельствовало об отсутствии у их авторов преклонения перед самодержавным правлением «государя-императора».
Вопрос же о форме государственного устройства — республика или монархия — почти не затрагивался в крестьянских приговорах еще, очевидно, и по той причине, что эти документы готовились для представления в правящие инстанции. И крестьяне это учитывали, внося в них лишь те пожелания и требования, которые хоть как-то можно было соотнести с существовавшим правопорядком. Они довольно реалистически относились к действительности и очень хотели, чтобы все разрешилось мирным, законодательным путем, с соблюдением принципа справедливости. Отсюда их надежды то на царя, то на Думу, в которых они хотели видеть опору для своих преобразовательных планов.
Крестьянство сознавало, что переустройство жизни возможно лишь при установлении полной гражданской свободы и полного равноправия его с другими сословиями. Оно понимало свое значение в государственном строе и обще
Крестьянские наказы и приговоры 1905-1907 гг.
83
ственной жизни страны. Владимирские крестьяне писали: «Мы, российское крестьянство, составляем наибольшую часть населения Российской империи. Мы — фундамент государственности»*. Это созвучно наказам костромских крестьян: «Мы, труженики, — кормильцы и содержатели целого дворянского сословия! Привилегии дворян— это отнятые у нас наши права... Неправду и ложь говорят те, кто утверждает, что мы настолько темны, что не можем постоять за себя, что не можем высказать своих нужд»57. Те же мысли владели умами крестьян Тверской губернии: «Русское крестьянство... работало и работает неустанно для славы и могущества России. Сила Российской державы, ее богатство, школы, суды, начальство, войско и проч. — все это питается соками крестьянства... Крестьяне, как и другие сословия, создают своими мозолистыми руками богатства России»58.
Крестьян угнетало сознание полного отсутствия у них прав, именно общечеловеческих, гражданских. Уже говорилось о крестьянском требовании ликвидации крестьянской сословности (уничтожении волостного суда, унизительной опеки над крестьянами земских и других крестьянских начальников, введении полноправного крестьянского самоуправления и т.д.). Сюда же входило и требование крестьян об уравнении их в правах с другими сословиями.
«Свободы», «воли», «полной свободы», «полной воли» — общее требование крестьянских приговоров и наказов. Крестьяне прекрасно понимали, что «без права не будет и земли» (из наказа крестьян Тверской губернии)59. «Без воли мы не сможем удержать за собой и землю» (из приговора крестьян Смоленской губернии)60.
Что же подразумевалось под «свободой», «полной волей»? Свобода слова, совести, печати, собраний, союзов, стачек; неприкосновенность личности и жилища; амнистия всем политическим заключенным, пострадавшим за землю и волю; отмена смертной казни; равноправие мужчин и женщин и т.д. В национальных районах, кроме того, выдвигались пожелания отменить указы и положения, ограничивавшие права национального языка, введения родного языка в школах, государственных и общественных учреждениях, т.е. осуществления равноправия национальностей.
84
Раздел 1
Чего же в конечном счете, кроме улучшения своего положения, хотело российское крестьянство и чего оно ждало от будущего? «Жить в свободной России, свободной от гнета и насилий и чиновничьего произвола» (курские крестьяне)61, «встать к новой жизни на более твердой почве труженика и быть свободными, равноправными и полезными гражданами» (петербургские крестьяне)62; «урегулировать все так, чтобы тунеядцам было невозможно оставаться таковыми, а трудящемуся люду дать возможность трудиться честно и независимо» (тверские крестьяне)63.
«Новая жизнь» нужна крестьянству, писали костромские крестьяне, как и прочим «гражданам земли русской», чтобы «свободно развиваться на своем трудовом поприще в полной сознательности и уверенности в своей работе на пользу себе и дорогому отечеству. Только тогда наше отечество и может быть могущественно само по себе, а также в кругу других держав»64 .
Идеи социального равенства и справедливости, присущие всем крестьянским антифеодальным войнам как в России, так и в других странах, ярчайше отразились в крестьянских приговорах и наказах 1905—1907 гг. Анализ последних показывает настойчивое стремление крестьян к пересмотру всех устоев общественно-экономической и политической жизни страны: от скорейшего осуществления земельных преобразований до широкой демократизации всего государственно-политического строя.
Составление, обсуждение и принятие крестьянами России запрещенных царским законодательством приговоров и наказов (в отличие, скажем, от легальных наказов французского крестьянства периода революции 1789 г.) представляли собой исторические реальные действия, не менее важные, чем участие в каких-либо других формах крестьянского движения. Приговорное движение — активная форма крестьянской борьбы 1905-1907 гг.
Новая волна этого движения поднялась уже в новых исторических условиях— в 1917 г., после Февральской революции. Сельские и волостные постановления пересылались тогда или доставлялись ходоками и делегатами в уездные и
Крестьянские наказы и приговоры 1905-1907 гг.
85
губернские общественные организации: исполнительные и другие комитеты общественных организаций, органы Крестьянского союза, Советы крестьянских депутатов, крестьянские съезды. С апреля, когда развернулась подготовка Всероссийского съезда крестьянских депутатов и начались выборы делегатов на него, они стали приниматься как наказы делегатам и съезду в целом, а затем многие из них были доставлены на съезд или пересланы в адрес Всероссийского Совета крестьянских депутатов.
Редакция «Известий Всероссийского Совета крестьянских депутатов» собрала в 1917 г. 242 наказа, доставленных с мест делегатами на I Всероссийский съезд крестьянских депутатов (май 1917 г.). Часть из них была опубликована в газете в дни работы съезда, часть — после его закрытия. Сводка крестьянских наказов, составленных эсерами — членами редакции «Известий», была опубликована под заголовком «Примерный наказ, составленный на основании 242 наказов, доставленных с мест депутатами на I Всероссийский съезд крестьянских депутатов в Петрограде в 1917 г.»65.
Сводный наказ состоял из восьми разделов: 1) «Общие политические положения», 2) «О земле», 3) «Меры переходного времени», 4) «О земстве», 5) «Земельные комитеты», 6) «Экономические мероприятия», 7) «Продовольственное дело», 8) «О войне».
По основному для них — земельному — вопросу крестьяне повторяли требования 1905—1907 гг.: безвозмездная конфискация частновладельческих земель, обращение всех земель в общенародное достояние, запрещение купли-продажи земли, недопущение наемного труда, запрещение аренды, уравнительное распределение земель между трудящимися. Новым было пожелание передачи высококультурных хозяйств в пользование государства, конфискации всего хозяйственного инвентаря.
Второй раздел Примерного наказа вошел без каких-либо изменений в текст первого акта советского аграрного законодательства, в Декрет о земле66. Этот декрет был принят 27 октября 1917 г. П Всероссийским съездом Советов рабочих и солдатских депутатов.
86
Раздел 1
Декретом о земле П Всероссийский съезд Советов отменил немедленно и без всякого выкупа помещичью собственность на землю. Вся земля, ее недра, леса и воды были обращены во всенародное достояние. Имения помещиков, а также все удельные, монастырские, церковные земли со всем их живым и мертвым инвентарем, усадебными постройками переходили в распоряжение волостных земельных комитетов и уездных Советов крестьянских депутатов. Высококультурные хозяйства должны были стать основой крупного общественного хозяйства. Вся остальная земля переходила в пользование тех, кто ее обрабатывал.
Этот закон решал земельный вопрос в формах, подсказанных самим крестьянством. Он осуществлял многовековую мечту крестьян о земле. Впереди были еще большие трудности и даже трагедии, связанные с воплощением в жизнь, казалось бы, самых правильных решений, но тогда, в 1917 г., Декрет о земле, вобравший в себя чаяния и надежды общинного крестьянства России, выраженные в их приговорах и наказах начала XX в., привлек многомиллионные массы крестьянства на сторону советской власти.
Анализ наказов и приговоров 1905—1907 гг. свидетельствует, что крестьяне отстаивали свои интересы, выступали за ликвидацию помещичьего землевладения и частной собственности на землю. Они считали, что землей должен владеть и пользоваться тот, кто на ней трудится. Их мало интересовали политические споры о частной собственности, социализации и национализации земли. Поэтому, как показало дальнейшее развитие, крестьяне в массе своей не поддержали земельную реформу Столыпина, направленную на разрушение общины и укрепление частных собственников. Не случайно, что из 664 наказов, проанализированных нами, ни в одном не поддерживается реформа.
Аграрные программы социал-демократов и эсеров крестьяне поддерживали в той мере, в какой они отвечали их желаниям и чаяниям (ликвидация помещичьего землевладения, справедливое распределение земли и т.п.).
Крестьянские наказы и приговоры 1905-1907 гг.
87
Вместе с тем ход исторического развития показал, что программы и действия политических партий все больше расходились с интересами крестьян, образовались своего рода ножницы между крестьянским идеалом и реальной жизнью.
Л.Т. Сенчакова
ПРИМЕЧАНИЯ
1 ПСЗIII. Т. XXV. № 26863.
2 Там же. Т. XXVI. № 27425.
3 Наша жизнь. 1905. 12 июля.
^Короленко В.Г. Земли! Земли!: Мысли, воспоминания, картины. М., 1991. С. 84,89. 5 Право. 1906. №1.
6Революция 1905—1907гг. в России: Документы и материалы: Второй период революции. М., 1957. Ч. 1, кн. 1. С. 444 — 445.
7 Речь (Государственная дума). 1906. 17(30) июня.
8 Крестьянский депутат. 1906. 25 июня.
9 Смоленский вестник. 1906. 23 июня.
Ю Нижегородская земская газета. 1906. 5 янв.
11 РГИА Ф. Кабинета министров. Оп. 17. Д. 2. Л. 474.
12 Народное дело. 1906. 8 июля.
13 Костромской голос. 1905. 22 февр.
14 РГИА. Ф. Кабинета министров. Оп. 17. Д. 2. Л. 475, 477.
15 Страна. 1906. 6(19) июня; Курская жизнь. 1906. 25 мая. Ю Мысль. 1906. 23 июня (6 июля).
17 Думский листок. 1907.6 апр.
18 Костромской голос. 1906. 13 июня.
19 Наша жизнь. 1906. 2(15) июля.
20 Новоторжский голос. 1906. 8 июля,
21 Крестьянская Россия. 1906. 11 июня.
22 См.: Законодательные акты переходного времени (1904 — 1908 гг. СПб., 1909. С. 452-461.
88
Раздел 1
23 Думский листок. 1907. 31 мая.
24 РГИА. Ф. 1278(2). On. 1.1907. Д. 780. Л. 145.
25 Думский листок. 1907. 31 мая.
26 Речь. 1906.31 мая.
27 Там же; Костромская газета. 1906. 1 июня; Революционное движение в Смоленской губернии в 1905—1907 гг.: Сб. документов. Смоленск, 1957. С. 259 — 260.
28 РГИА. Ф. 1278(2). On. 1. 1907. Д. 779. Л. 37 об.
29 Воронежское слово. 1906. 3(16) июня.
30 Думский листок. 1907. 31 марта.
31 Северная Россия. 1906. 4 июля.
32 ГАРФ. Ф. ДП. 00.1905. Оп. 233. Д. 2425. Ч. 41. Л. 4.
33 Воронежское слово. 1906. 7(20) июля.
34 РГИА. ф. 1278(2). On. 1. 1907. Д. 787. Л. 360.
35 Наша жизнь. 1906. 12 июля.
36 Там же. 1905. 12 июля.
37 Днепровский вестник. 1905. 18 нояб.
37а речь (Государственная дума). 1906. 28 июня.
38 Право. 1905. 21 авг.
39 РГИА. Ф. 1278(1). On. 1.1906. Д. 292. Л. 66.
40 ГАРФ. Ф. ДП. 00.1905. Д. 2550. Ч. 13. Л. 5.
41 РГИА Ф. Гл. упр. уделов. Оп. 77.1905. Д. 124. Л. 31.
42 Материалы по истории революционного движения. Нижний Новгород 1922. Т. 4. С. 212.
43 Мысль. 1906. 23 (6 июля).
44Революция 1905—1907 гг. на территории Мордовии: Сб. документов и материалов. Саранск, 1955. С. 371.
45 ГАРФ. Ф. ДП.00. 1905. Д. 1000. Ч, 1. Т. 2. Л. 169.
46 Революция 1905—1907 гг. в России: Документы и материалы: Второй период революции. Ч. 1, кн. 1. С. 441 —442.
47 Курская жизнь. 1906. 25 мая.
48 РГИА. Ф. 1276. On. 1. Д. 26. Л. 23.
49 Право. 1905.1 мая.
50 РГИА. Ф. 1278(1). On. 1. 1906. Д. 293. Л. 223.
51 Вечерняя почта. 1905. 19 нояб.
52 Орловский вестник. 1905. 29 нояб.
53 РГИА Ф. 1278(1). On. 1. 1906. Д. 292. Л. 67.
54 Там же. Ф. 1278(2). On. 1. 1907. Д. 779. Л. 37.
Крестьянские наказы и приговоры 1905-1907 гг.
89
55 Сын отечества. 1905. 29 нояб.
56 РГИА. Ф. 1278(2). On. 1. 1907. Д. 779. Л. 94.
57 Там же. Ф. Гл. упр. уделов. Оп. 77.1905. Д. 124. Л. 100.
58 Право. 1905. 21 авг.
59 РГИА. Ф. 1278(1) On. 1. 1906. Д. 270. Л. 49.
00 Трудовая Россия. 1906. 10 июня.
01 Курская жизнь. 1906. 8 июня.
02 РГИА. ф. 1278(1). On. 1. 1906. Д. 293. Л. 7.
03 Новоторжский голос. 1906. 29 июня.
04 Речь (Государственная дума). 1906. 30 июня.
05 Известия Всероссийского Совета крестьянских депутатов. 1917. 19, 20 авг.
06 См.: Декреты Советской власти. М., 1957. Т. I. С. 17 -18.
2
КРЕСТЬЯНСТВО В ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЕ: БОРЬБА НА ДВА ФРОНТА
Крестьянский фронт в гражданской войне
Красные и белые, большевики и кадеты, эсеры и меньшевики — все признавали, что исход гражданской войны решали симпатии или антипатии крестьянства— класса, составляющего три четверти населения страны. Тем не менее мы не имеем пока разработки таких проблем истории гражданской войны, как отношение крестьянства к гражданской войне, крестьянство и армии воюющих сторон, дезертирство из Красной Армии как проявление крестьянской оппозиции советской власти, борьба крестьянства против «военного коммунизма», крестьянские восстания как органическая часть гражданской войны и фактор, определивший ее исход.
Тема «Крестьянство в гражданской войне» (и «Крестьянские восстания» как ее составная часть) с первых шагов становления советской историографии продемонстрировала зависимость сознания историков от общественного климата. На прочном фундаменте партийной ортодоксальности и коммунистической непримиримости к крестьянскому самовыражению истпартами создавались сборники документов, воспоминаний и статей непосредственных участников ликвидации восстаний в Поволжье, Прикамье, Центральной России. Эта же тенденция четко прослеживается в работах военных— активных участников гражданской войны. По свежим впечатлениям победителей только что отгремевших боев красные командиры и комиссары делились своим опытом подавления крестьянских восстаний, которые они квалифицировали как бандитизм. В их трактовке вооруженный протест основной массы населения страны против режима
Крестьянский фронт в гражданской войне
91
коммунистического насилия выглядел как уголовные и разбойные действия, подлежащие искоренению всеми доступными государству средствами. В этом ракурсе писали свои труды ЛД. Троцкий, Н.Е. Какурин, В.К. Путна, А.С. Бубнов, Р.П. Эйдеман, Я.А. Яковлев, М.Н. Тухачевский, М. Равич-Черкасский, М.А. Баторский, С. Оликов и др. Их работы имели еще одну особенность — в них обобщался советский опыт подавления крестьянского движения для последующего использования его мировой революцией.
С 20-х годов в историографии бытует стереотип в оценке крестьянских выступлений как кулацких. Устойчивость этого стереотипа настолько сильна, что мы до сих пор не можем признать очевидное: кулачество как наиболее социально активная часть крестьянства, борясь за свое существование, вместе с тем отстаивало коренные экономические интересы всего крестьянства как класса собственников и товаропроизводителей.
Вопрос о дефиниции крестьянских восстаний в условиях советской власти до сих пор не разработан. Не выявлены и критерии определения понятия «восстание». В официальных данных ВЧК и НКВД нет даже разграничений восстаний на городские, гарнизонные и крестьянские. Источники называют восстанием почти каждое выступление с применением оружия против советской власти и коммунистов. Исследователи, наоборот, движение, охватывающее десятки волостей, предпочитают называть «кулацким выступлением». При неясности официальных критериев определения понятия «восстание» в литературе наблюдается разноголосица в итоговых цифрах. По материалам ВЧК, в 1918 г. в 20 губерниях имели место 245 восстаний, за первую половину 1919 г. — 99, всего 344 восстания за полтора года1. Однако Д.Я. Кин по информационным бюллетеням ПУРа в трех губерниях страны — Воронежской, Курской и Орловской — за первую половину 1919 г. насчитал 238 восстаний крестьян2, а председатель СНК Украины Х.Г. Раковский за три месяца 1919 г. назвал 328 восстаний украинских крестьян3.
В данной работе восстанием будем считать вооруженную борьбу крестьян против государственной политики. Автором учтены лишь уезды европейской части России, в которых в восстании одновременно участвовали крестьяне трех и более волостей. Обобщения относятся к наиболее слабо
92
Раздел 2
изученному периоду гражданской войны в деревне: ноябрь 1918 — июль 1919 г. Для исследования проблемы проведено обследование фондов Совнаркома (ф.130), ВЦИК (ф.1235), уполномоченных СНК, ВЦИК и ЦК РКП(б) (ф.1240), НКВД (ф.393), хранящихся в ГАРФ. В фондах РГВА относящихся к периоду гражданской войны, значительный материал дали информационные сводки военных комиссариатов всех уровней, а также ВОХР, ВЧК, судебно-следственные документы по восстаниям. Много сведений получено из областных архивов: Липецкого, Московского, Нижегородского, Смоленского, Тамбовского и др. Использованы материалы монографий, статей, диссертаций.
С 30-х годов тема крестьянских восстаний, как и вообще разработка проблем истории крестьянства, исключается из советской историографии. Вымарывание целых пластов истории, ложная героизация революции и фальсификация гражданской войны привели к тому, что многовековая самостоятельная история российского крестьянства в советской историографии закончилась на Октябрьской революции. За крестьянским большинством была прочно закреплена роль ведомого, послушного союзника пролетариата, потерявшего свою самобытность и право субъекта исторического процесса. Как минимум три поколения не имеют представления о масштабности восстаний крестьян в первые годы советской власти, многообразии форм их сопротивления политике и методам руководства деревней в период «военного коммунизма». Из обширной литературы по истории гражданской войны нельзя получить ответ на вопросы, почему кулаки стали социальным активом нового этапа крестьянской революции, разгоревшейся в 1918— 1921 годы; как и в силу каких причин крестьянские восстания превратились в настоящую крестьянскую войну, чуть было не опрокинувшую диктатуру пролетариата; каковы были методы ее ликвидации и т.д. Теперь мы знаем, когда и в результате каких причин разработка этих проблем потеряла научный характер. Но это не дает ответы на поставленные вопросы. Ответить на них можно лишь разрушив историографические мифы, отказавшись от догм и привычных стереотипов оценки российского крестьянства, его отношений с советской властью и РКП(б).
Прежде всего надо отказаться от представления о российском крестьянстве только как пассивном объекте борь
Крестьянский фронт в гражданской войне
93
бы основных политических партий: кадетов, эсеров, большевиков.
Первые 20 лет XX в. в России прошли под знаком борьбы крестьянства за землю. С 1905 г. крестьянство выступало активным субъектом исторического процесса, творя свою крестьянскую революцию и отстаивая свои классовые интересы на глубоко осознанном уровне общинной демократии и уравнительного землепользования. Программа крестьянской революции была создана в 1905— 1906 гг. в ходе приго-ворного движения, когда было выработано несколько тысяч наказов, положенных в основу аграрных проектов трудовиков в I и П Государственных думах. Социальное содержание крестьянских требований не изменилось и в наказах 1917 г. Но ни Столыпин, взявший курс на раскол крестьянства, ни Временное правительство, защищавшее интересы капиталистической верхушки деревни, не посчитались с крестьянской программой решения аграрного вопроса. Крестьянской революцией, развернувшейся в 1917 г., сумели воспользоваться большевики и левые эсеры для обеспечения своей политической победы.
Устойчивый миф советской историографии о том, что декрет о земле и подготовленный левыми эсерами закон о социализации земли отвечали интересам всего крестьянства, должен быть разрушен. Первые аграрные законы советской власти были соединителем двух утопий: бедняцко-середняц-кой с ее стремлением к уравнительному землепользованию (общинная традиционность, патриархальность, натуральное хозяйство) и коммунистической (отрыв крестьянства от собственности, создание крупного общественного производства в сельском хозяйстве). По этим законам крестьяне не стали собственниками или арендаторами национализированной земли. Они оказались лишь ее пользователями, обязанными отдавать государству по твердым ценам хлеб в силу монополии на него государства, введенной Временным правительством.
Заметим, кстати, что и в 1917 г. и в последующие годы государство лишь номинально было монополистом хлеба; истинным же его хозяином и монополистом оставалось крестьянство, требовавшее эквивалентного обмена хлеба на продукты промышленного производства и отказывавшее
94
Раздел 2
в политическом доверии власти, не способной удовлетворить его неотложных потребностей.
Результатом реализации аграрной программы эсеров, проведенной советской властью, стало создание условного землевладения, характерного для азиатского способа производства. «Апофеоз политического прогресса, — отмечает М. Бернштам, — оказался крайним выражением экономического регресса, экономической реакцией»4. И с этим выводом приходится согласиться.
Уравнительный принцип, положенный в основу аграрных законов, имел тенденцию разрушения производительных сил в агросфере, поскольку уравнивал не только в правах на пользование землей: акцент делался на нормах земельного обеспечения, владения скотом, инвентарем, хлебом и другим имуществом. Уравнительный принцип был направлен против всего частного, в том числе и крестьянского землевладения, на котором велось товарное производство. Раздел земли привел к натурализации крестьянских хозяйств, придав им потребительский характер. 10,5 млн безземельных и малоземельных крестьян из 15 млн их общей численности, даже получив землю (ее прибавка была незначительна — от 0,5 до 2,2 дес), не могли создать товарного хозяйства, поскольку не имели или почти не имели инвентаря, скота, семян. Без помощи государства беднота не могла засеять полученную землю. Многие миллионы крестьян на долгие годы становились государственными иждивенцами, освобождавшимися от налогов, поставок хлеба и получавших иную помощь на льготных условиях. Однако государство не имело никаких резервов для снабжения малоимущих, поэтому поощрялась их инициатива в грабеже богатых и зажиточных крестьян и уравнении их с беднотой, что создавало состояние войны. Но поскольку удельный вес богатого крестьянства в российской деревне был небольшим (в среднем 15%), государство должно было получать и со своих иждивенцев мзду за предоставленную им возможность вернуться к труду на земле и уравнивать по своему состоянию жителей общины. Государственные повинности— прежде всего хлебная, трудовая, гужевая, воинская и многие другие — восстанавливали общность интересов всего крестьянства перед грабительской политикой коммунистического правительства. Политика советской власти создавала объективные уело
Крестьянский фронт в гражданской войне
95
вия для борьбы крестьянского большинства против государства.
В российской деревне, особенно в аграрных губерниях Центра, классовость крестьянства была невысокой несмотря на ее социальную дифференциацию. Кулаки здесь еще не порвали связи с общиной, и большинство их жило по тем же законам патриархальной жизни, что и бедняцко-середняц-кая масса. Отмена частной собственности на землю, запрещение аренды, наемного труда, уравнение в нормах землепользования, владения скотом, инвентарем, дополненные лишением кулаков гражданских прав, и т.п. имели цель подавить социальную активность кулаков. Эти меры порождали у них вражду к власти Советов, превращая их в сторонников демократически избранного Учредительного собрания и защищаемых правыми эсерами всесословных органов власти.
С весны 1918 г., когда стали усиленно практиковаться внеэкономические методы изъятия хлеба, кулак начал испытывать прямое насилие со стороны государства. Имевшие запасы хлеба средние крестьяне в этом случае приравнивались к кулакам и спекулянтам. В ответ крестьяне перестали поставлять хлеб на рынок, усиливая продовольственный кризис и используя его с помощью правых эсеров как средство политического давления на власть.
В советской историографии на понимание проблемы, в центре которой — хлеб, его владельцы и методы его изъятия, решающее значение оказала ленинская трактовка вопроса. Согласно ей, все лица, удерживавшие хлеб, приравнивались к кулакам, спекулянтам, объявлялись врагами революции и как таковые должны быть подчинены диктату власти, а их сопротивление подавлено силой оружия. Беспощадная война с кулаками — «наш первый социалистический долг», провозгласил Ленин 5 июля 1918 г. на V съезде Советов.
Первые годы истории советской власти— это годы ее борьбы с крестьянством и крестьянства с государством. Еще в начале века Л. Д. Троцкий предвидел неизбежность противоречий между рабочим классом и крестьянством в условиях диктатуры пролетариата и неизбежность применения насилия к сельскому населению. Но его установка была признана враждебной ленинской идее о союзнических отношениях между рабочим классом и крестьянским большинством за исключением тех, которые были отнесены к эксплуататор
96
Раздел 2
ским классам, т.е. изначально враждебных пролетарской власти. Предельная насыщенность первых лет советской власти сопротивлением крестьянства, ни на одном этапе не принявшего политики «военного коммунизма» и военных карательных методов руководства деревней, подтвердила предвидения Троцкого. Однако эта мысль не попала в советскую историографию, и получилось, что вся историография гражданской войны построена на фальшивом идеологическом фундаменте, исключавшем возможность гражданской войны между коммунистическим государством и крестьянством. А поскольку восстания крестьян продолжались в течение всей гражданской войны, они трактовались как кулацкие. Но кулаки в силу своей малочисленности и распыленности сами по себе не представляли опасности для советской власти. Их сила была в социальном родстве с крестьянским большинством, экономическом и идейном влиянии на деревню. Они становились силой, только когда получали поддержку среднего крестьянства и части бедноты. Внедрением уравнительности советской власти удалось «осереднячить» деревню, сгладить социальную полярность и тем самым восстановить общность интересов крестьянства перед государством. Но кулаки оставались более грамотной, инициативной и социально активной частью деревни, и руководство крестьянской жизнью все равно оставалось за ними.
Противостояние богатых и бедных, классовость крестьянства обострялись в периоды политических кризисов и социальных конфликтов. Гражданская война, начатая в деревне осенью 1917 г., была погашена переходом власти к Советам и ликвидацией помещичьего землевладения. Немалую роль в ее прекращении сыграла позиция самих помещиков, понявших неизбежность происходящего и не оказавших организованного сопротивления экспроприации их собственности. Гражданскую войну не удалось разжечь и правым эсерам в связи с роспуском Учредительного собрания. Условия для гражданской войны в деревне были созданы аграрной и особенно продовольственной политикой советской власти.
В борьбе с коммунистическим государством и различными вариантами буржуазно-помещичьей власти, рождавшейся в ходе гражданской войны, крестьянство выступало как
Крестьянский фронт в гражданской войне
97
активный субъект, отстаивавший с оружием в руках свои интересы и права, завоеванные в революции.
В период становления советской историографии гражданской войны, в 20-е годы, историки пытались осмыслить место крестьянства в гражданской войне и выявить роль крестьянских восстаний в ее ходе. Первым стал рассматривать крестьянские восстания в России летом 1918 г. как органическую часть гражданской войны А.И. Анишев. Он поставил июльский (1918 г.) социально-политический кризис советской власти не в зависимость от мятежа левых эсеров, как это делалось в последующем, а в прямую связь с волной крестьянских восстаний, считая их более крупным по значимости моментом гражданской войны, чем чехословацкое выступление5. А.И. Анишев оказался по существу единственным автором, связавшим летние восстания 1918 г. в Поволжье и на Урале не с деятельностью комбедов и продотрядов, как станет традиционным в 30 — 80-е годы, а с первыми массовыми мобилизациями крестьян в Красную Армию. Однако он лишь наметил проблему «Крестьянство и Красная Армия».
Отношение к мобилизации в Красную Армию, объявленной для крестьян 51 уезда Сибири, Урала и Поволжья, находившихся в зоне военного конфликта с корпусом чехословацких военнопленных, стало проверкой их отношения к власти Советов, их первым политическим референдумом.
Активность крестьян в защите советской власти оказалась значительно меньшей, чем предполагала коммунистическая партия. Вместо 275 тыс. призывников армия получила лишь 54 тыс. (19,6%)6. Когда же советская власть попыталась силой провести объявленную мобилизацию, крестьяне оказали вооруженное сопротивление, принявшее характер массовых восстаний. Так, в Кунгурском уезде Пермской губернии в июне было отмечено только одно восстание, а в июле в связи с призывом в Красную Армию — 17, в них участвовало до 10 тыс. крестьян7. В Оханском уезде той же губернии отказались от мобилизации крестьяне 12 волостей, в Красно-уфимском— крестьяне 23 волостей8. Восстания крестьян сорвали призыв в Уфимской, Самарской, Саратовской, Симбирской, Казанской губерниях. Официально мобилизация в этих губерниях отменялась в силу «пассивности и несочувственного отношения крестьян»9.
98
Раздел 2
Среднее крестьянство восточных губерний страны, составлявшее здесь большинство населения, проявило явное нежелание участвовать как в войне с чехословаками, так и войне коммунистов с эсерами. Добившись своих основных целей— земля и мир, оно хотело остаться нейтральным в гражданской войне. Но в борьбу включился социальный актив полярных групп деревни— беднота и кулаки. Первые выступили на защиту власти Советов, вторые, наоборот, организовали борьбу против них.
В 50 — 80-е годы к проблеме «Крестьянство и армия» обращались многие историки. Но в их работах превалировали вопросы военно-политического и военно-организационного строительства, стратегии и тактики военных действий. Лишь в работах Л.М. Спирина, О.А. Васьковского прослеживается связь настроений крестьян Пермской и Вятской губерний с ненадежностью воинских формирований и неустойчивостью Восточного фронта. Но только О.А. Васьков-ский успех Колчака на Урале прямо связывает с антисоветскими настроениями крестьян10.
Главную причину отказа уральского и поволжского крестьянства от мобилизации в Красную Армию и их участия в восстаниях историки выводят из положений Ленина о зажиточности крестьянства этих регионов, деятельности комбедов и продотрядов. Но комбеды стали создаваться здесь только осенью 1918 г. после разгрома армии Комуча. Продотряды из центра направлялись лишь в Вятскую и Уфимскую губернии, где были запасы товарного хлеба. В последней они не развернули своей деятельности, сразу же влившись в Красную Армию и приняв на себя карательные функции по подавлению уже бушевавших крестьянских восстаний, организованных правыми эсерами. В Вятской губернии деятельность отрядов продармии вызвала сопротивление крестьян, переросшее в мощное восстание. В этих губерниях коммунисты не имели влияния на деревню. Здесь политическое руководство оставалось за эсерами — правыми, максималистами, левыми. Левые эсеры, руководя продорганами Уфимской губернии, отстаивали хлебную монополию. Широкое применение ими вооруженной силы при реквизиции хлеба уже в начале мая привело к восстаниям. В Советах Самарской губернии было сильным влияние максималистов, стремившихся ускоренными темпами провести социализа
Крестьянский фронт в гражданской войне
99
цию всех средств производства, не считаясь с интересами не только крупного, но и среднего крестьянства, которое особенно болезненно реагировало на социализацию скота. Неумение Советов обеспечить насущные потребности крестьян, произвол в изъятии хлеба, реквизиции скота и пр. подрывали авторитет формирующейся власти. В деятельности советской власти крестьяне видели нежелание и неспособность считаться с их интересами. На этом строилась антикоммунистическая пропаганда правых эсеров, которые никогда не отрицали своей инициативной роли в организации крестьянских восстаний, цели которых были чисто политические — свержение власти Советов и возрождение Учредительного собрания. Свобода торговли была одним из их мобилизующих лозунгов. Однако активной поддержки крестьян правые эсеры не получили. Очень скоро власть эсеровского Комуча была сменена буржуазно-помещичьей диктатурой.
В 30-е годы периодизация гражданской войны определялась «походами Антанты», хотя еще в конце 20-х годов А.В. Голубев и Д.Я. Кин считали ее важными рубежами колебания и восстания крестьянства. Одной из последних работ, рассматривавших крестьянские восстания как неотъемлемую часть гражданской войны, была «Деникинщина» Д.Я. Кина. В ней на значительном для тех лет материале показаны роль и значение «недовольства» казаков Дона и крестьянства Центральной России и Украины расширением гражданской войны и разработкой Деникиным планов похода на Москву. Вместе с тем он, как и А.В. Голубев, М.И. Кубанин и другие, подчеркивал, что бунт крестьянской стихии еще не означал готовности идти за белыми. Протест середняцких масс крестьянства против пролетарской диктатуры носил пассивный характер: уничтожения советской власти хотела лишь кулацкая верхушка деревни; остальная же масса стремилась «поправить», изменить, смягчить железную диктатуру пролетариата и уменьшить свои жертвы в гражданской войне, что было невозможно. Наоборот, движение против помещика носило непримиримый активный характер11.
Признавая крестьянские восстания фактором гражданской войны и подчеркивая значение «колебаний» крестьян в формировании Восточного и Южного фронтов, историки
100
Раздел 2
20-х годов уже были скованы партийными догмами, не позволяющими им рассматривать борьбу крестьян как продолжение своей революции, осуществляемой уже в борьбе не только с помещиком, но и с коммунистической властью, выступавшей от имени рабочего класса.
Вопрос о восстаниях крестьян скоро исчезнет из историографии. Уже в «Истории гражданской войны» о них по существу нет речи. Из многих десятков крупных восстаний 2-й том «ИГВ» лишь вскользь упоминает о восстании в Поволжье в марте 1919 г. Советские историки вычеркнули из гражданской войны самые непростые и тяжелые страницы, отражавшие неприятие крестьянством коммунистической политики. Эта тема до сих пор не восстановлена в историографии.
Проблема борьбы крестьянства с диктатурой коммунистов была подменена военно-политическим союзом рабочего класса со средним крестьянством, причем в освещении вопроса допускалось немало фальсификаций, злоупотреблений ленинскими цитатами, отношение к которым становилось все более догматическим. Со второй половины 30-х годов наметилась характерная для последующей историографии тенденция ставить знак равенства между курсом партии на союз со средним крестьянством и реализацией этого курса. Такой подход искажал действительность, но избавлял от необходимости анализа трудностей осуществления такого союза, отступлений от него, объяснения восстаний, переросших в 1919 г. в крестьянскую войну.
Первый ответ на произвол. Год 1918
В советской историографии 30 — 80-х годов прочно укрепилась версия об окраинном характере антикоммунистической борьбы крестьян, о географическом размежевании сил — революционный Центр и контрреволюционные окраины, где успехи антисоветских сил объяснялись помощью интервентов. Это положение подкреплялось цитатами из Ленина и Сталина; иных доказательств не требовалось; и целая эпоха активной истории крестьянства Центральной России на долгие годы выпала как объект исследования. Лишь истории комбедов и продотрядов, развернувших свою дея
Крестьянский фронт в гражданской войне
101
тельность в центре страны, посвящен значительный объем литературы. Однако она написана по шаблонам, определенным кратким курсом истории ВКП(б).
Война крестьянству была объявлена в мае 1918 г. 20 мая председатель ВЦИК Я.М. Свердлов поставил перед органами власти задачу «разжечь гражданскую войну в деревне», расколов крестьянство, создать «две противоположные враждебные силы, противопоставить бедноту деревенской буржуазии», организовать и вооружить бедноту для удушения кулаков12. Эта идея была определяющей в майских декретах, вводивших продовольственную диктатуру, централизацию заготовок и распределения хлеба, создавших продовольственную армию. 11 июня декрет о комбедах законодательно закрепил курс на раскол деревни. Чрезвычайные акты завершила циркулярная телеграмма наркома внутренних дел от 2 июля «О борьбе с кулаками в Советах». Она требовала полного устранения от выборов в органы власти и участия в них всех зажиточных и кулацких элементов деревни13. Конституция РСФСР, принятая через несколько дней V Всероссийским съездом Советов, закрепляла это положение.
Несколько позднее, в полемике с К. Каутским, оправдывая политику РКП(б), Троцкий писал, что получить у крестьянства продовольственные авансы и хозяйственные ссуды под ценности, которые пролетариат только собирался создать, было невозможно. Крестьянские верхи находили десятки способов вовлечь широкие массы деревни в защиту своих интересов и создать враждебное отношение крестьян к советской власти. Поэтому пролетариату «необходимо было поднять в крестьянских низах подозрительность и враждебность по отношению к кулацким верхам. Этой задаче служили комитеты бедноты. Они создавались из низов, элементов, которые были в прошлую эпоху придавлены. Разумеется, в их среде оказалось известное число полупаразитических элементов... но сам факт вручения власти деревенской бедноте имел неизмеримое революционное значение... Комитеты бедноты стали ударными органами пролетариата против кулачества». Комбеды и продотряды позволили вести «активное маневрирование пролетариата в рыхлой, не-расчленившейся крестьянской толще»14.
Ленин, Троцкий, Свердлов, вся партия коммунистов неустанно Внедряли в сознание народа мысль о страшных по
102
Раздел 2
следствиях усиления мелкобуржуазной (в данном случае крестьянской) стихии, на базе которой, по коммунистической теории, возникают диктаторы и душители революции. Отсюда главный лозунг момента, сформулированный Лениным: «Железная дисциплина и до конца проведенная диктатура пролетариата против мелкобуржуазных шатаний»15. На этом лозунге формировались политика, практика и идеология «военного коммунизма».
Активным проводником ленинского курса на развитие социалистической революции через гражданскую войну, раскол деревни и борьбу с кулаками был Троцкий. Методы решения продовольственного вопроса он рассматривал как частную проблему режима диктатуры пролетариата. «Само собой разумеется, — говорил он на заседании ВЦИК 4 июня 1918 г., — что советская власть есть организованная гражданская война против помещиков, буржуазии и кулаков. Советская власть не боится этого сказать, так как не боится призывать массы к гражданской войне и для этого их организовывать». Он, как и Ленин, призывал к «истребительной и беспощадной» войне против кулаков16.
С таким направлением внутренней политики и методами дальнейшего развития революции были принципиально не -согласны партии, представлявшие политическую оппозицию в Советах. Правые эсеры предлагали искать выход из продовольственного кризиса на прежнем уровне соотношения классовых сил в стране, задержав развитие революции на демократическом этапе до начала ожидаемой мировой революции, путь к которой должен открыть срыв Брестского мира.
При обсуждении продовольственного вопроса во ВЦИК лидеры меньшевиков заявили, что политика советской власти ведет к созданию «внутреннего фронта в деревне». Идея противопоставления бедноты кулаку несостоятельна, утопична, так как, нанося удар кулаку, «будете бить и по среднему крестьянству», предупреждал Мартов17. Вместо создания бедняцких организаций Суханов предлагал распустить Советы и вернуться к учреждениям, созданным на основе всеобщего избирательного права: земствам, думам. К этому меньшевики и эсеры приступили в восточных губерниях, свергнув там власть Советов.
Левые эсеры считали, что продовольственная диктатура отражает недоверие большевиков к трудовому крестьянству
Крестьянский фронт в гражданской войне
103
и является упрощенным методом решения продовольственного вопроса. Не принимая предлагаемого большевиками принципа классовой борьбы для решения внутренних проблем, протестуя против вмешательства рабочего класса в дела деревни, левые эсеры выступили решительными противниками диктатуры «как в отдельных областях», так и «против общей диктатуры по политическим соображениям»18. 2 и 6 июня ЦК партии левых эсеров, обсудив продовольственную проблему, постановил: в устных выступлениях и в печати разъяснять, что все продовольственные меры правительства паллиативны. Решение вопроса левым эсерам виделось в углублении государственной системы регламентации цен, монополизации всех предметов массового потребления (это будет проведено в 1919 г. и станет одной из составных частей «военного коммунизма»). Они не отрицали необходимости принуждения кулаков к сдаче хлеба, но допускали это только силами местных Советов. ЦК левых эсеров отрицательно отнесся к организации продармии и ее карательным экспедициям в деревню. Членам партии запрещалось принимать участие в продотрядах. Комбеды левые эсеры рассматривали как покушение на советскую власть и дезорганизацию трудового крестьянства. Продотрядам и комбедам объявлялась энергичная борьба19. Продорганам предлагалось в кратчайший срок разработать конкретные меры добывания продовольствия (что не было сделано) и точно определить содержание понятий «кулак», «торговец», «трудовой крестьянин».
Кризис доверия внутри правительственного блока, обозначившийся в марте, в мае — июне перерос в политическую конфронтацию. Лидеры левых эсеров пошли на разрыв с коммунистами, рассчитывая на устранение их от власти. «Мы должны, — говорила М.А. Спиридонова, — с уверенностью сказать, что нам удастся победить партию большевиков и заставить ее подчиниться нашей воле. Но для этого надо развивать с огромной интенсивностью всю нашу работу, захватывать аппараты власти на местах»20.28 июня на Ш съезде своей партии Спиридонова звала левых эсеров возглавить восстание: «Наша партия должна взять на себя, товарищи, все бремя восстания, на которое мы будем звать массы, будем поджигать, подстрекать и организовывать, только через восстание мы в состоянии будем одолеть то, что идет на
104
Раздел 2
нас...»21 «...Мы вступаем, — говорила она, — в новую стадию политического продвижения вперед, когда, наверно, мы будем партией господствующей»22. Съезд принял курс на «выпрямление линии советской политики», завоевание крестьянства, изоляцию рабочего класса. Левые эсеры надеялись возглавить крестьянскую революцию и государственную власть. Ближайшей их целью стало получение большинства в органах местной власти, на V Всероссийском съезде Советов и в срыве Брестского мира, что должно было, по их понятиям, зажечь факел мировой революции.
Как видим, ни одна из партий, причислявших себя к социалистическим, не отказывалась от гражданской войны ради достижения политических целей. Крестьянство было основным объектом их борьбы. Только его поддержка давала надежду на возвращение их к власти. Правые эсеры первыми использовали крестьянство для свержения власти Советов.
Внушаемая большевиками идея о комбедах как форме гражданской войны летом не стала реальностью. Декрет о комбедах возлагал их организацию на волостные Советы. В Советах же в результате весенних перевыборов усилились позиции кулаков и левых эсеров. В 22 губерниях левые эсеры отказались проводить декрет о выделении и организации бедноты, не приняв идеи о развитии гражданской войны внутри крестьянства. Им удалось на три месяца задержать раскол общины. Насыщенность деревни вооруженными продотрядами и коммунистами в летние месяцы была незначительной, а без них сама беднота не в состоянии была разрушить традиции общинной жизни, да и не стремилась к этому. Летом комбеды возникли лишь в 10% волостей. Самой беднотой в аграрных губерниях центра было создано от 9 до 30% комбедов23.
Но исключить центр страны из общей истории гражданской войны, представляя его как «осажденную крепость», вокруг которой кипит пламя войны, неправомерно. Борьба за хлеб уже летом стала настоящим фронтом гражданской войны. В Центральной России в летние месяцы сопротивление крестьян вылилось в 130 выступлений против местных Советов, 154 акта самозащиты против продотрядов, 73 восстания24 и массовые отказы унтер-офицеров Орловской, Курской, Воронежской губерний от явки на призывные пун
Крестьянский фронт в гражданской войне
105
кты25.ВЛивенскомуезде 12 волостей выступили против мобилизации26. Две тысячи унтер-офицеров организовали восстание крестьян, приведшее к разгрому уездного Совета и истреблению коммунистов и комбедов в деревнях27. На почве реквизиции скота и хлеба значительные восстания крестьян в июле—августе произошли в Пореченском и Вельском уездах Смоленской губернии, в Дмитровском уезде Московской губернии, в уездах Воронежской, Новгородской, Псковской и Петроградской губерний.
Восстания против действий продотрядов и организации комбедов в августе произошли в Костромской и Пензенской губерниях. Наиболее масштабным и хорошо организованным стало сопротивление крестьян в Варнавинском и Вет-лужском уездах Костромской губернии, где Красная Армия более месяца вела борьбу с повстанцами. Очаги сопротивления в этом лесном крае существовали до 1922 г.28
Ответом крестьян на произвол продотрядов и насильственное насаждение комбедов стало восстание в нескольких волостях Пензенской губернии. Ленин, руководя подавлением сопротивления крестьян этой губернии, требовал беспощадной расправы с повстанцами: повесить зачинщиков, взять заложников, отобрать весь хлеб, «разоблачить» левых эсеров29, которые, кстати, не скрывали своего неприятия ленинского курса на разжигание гражданской войны в крестьянстве, и т.д. Подобные же требования посылались в Воронежскую, Орловскую и другие губернии, где крестьяне поднимались на борьбу.
Лидер левых эсеров М.А. Спиридонова еще на V съезде Советов подвергла резкой критике антинародную политику коммунистов, утверждая, что они изменили крестьянству и революционным идеалам. В январе 1919 г., выступая на рабочих митингах в Москве, она проводила аналогию между советским режимом и царским — те же истязания, насилия, расстрелы. Говоря о восстании в Варнавинском уезде Костромской губернии, Спиридонова концентрировала внимание на методах расправы с крестьянами — руководил подавлением восстания военком Ярославского военного округа М.В. Фрунзе. В уезде «чрезвычайная комиссия, — рассказывала она, — всех запугала. Так, женщины боялись ставить на стол горшок со щами, ибо комитеты бедноты могли увидеть, что сварено. Они отнимали у крестьянок поневы, сотканные
106
Раздел 2
20-летним трудом. Крестьяне восстали, но как их пороли! Сколько там было расстрелов !»30. Так крестьян «не усмиряли сатрапы, как пороли и расстреливали коммунисты. Усмиряют, порют, разоряют, а потом налагают огромную контрибуцию... Было время, царское правительство тоже усмиряло, но тогда не разоряли, нельзя разорять до ниточки, хотя бы они и были контрреволюционеры. Крестьяне ненавидят не только большевиков и советскую власть. Они настроены против рабочих города»31. Спиридонова называла политику большевиков самой контрреволюционной, ЧК — охранным отделением, партийные ячейки— шпионами правительственных организаций, комбеды — сыскными органами, в которые вошли хулиганы, отбросы деревни. Комбеды, не без оснований утверждала Спиридонова, «создали единый фронт, ибо крестьяне были связаны родством, соседством и проч. Комитеты бедноты устраивали всякие безобразия, отнимали пищу, одежду, заставляли приводить к себе красивых девушек. Крестьяне восстали, пытали комиссаров, ломали им кости, рвали тело»32.
За предание гласности деяний большевиков в деревне Н.И. Бухарин, выступая в феврале 1919 г. свидетелем по делу М.А. Спиридоновой в Московском революционном трибунале, называл ее «не вполне вменяемым человеком», говорил, что «мыслительный аппарат ее работает чрезвычайно плохо». Естественно, большевикам было легче обвинить в психической неуравновешенности лидера левых эсеров, чем признать основательность обвинений в адрес советской власти33.
То, о чем М.А. Спиридонова заявляла во весь голос, не было единичным явлением. В начале сентября 1918 г. в Кур-мышском уезде Симбирской губернии было расстреляно до тысячи крестьян, отказавшихся от явки на призывные пункты34. В Орловской губернии секретарь Елецкого укома РКП (б) К. Гроднер настаивал на применении репрессий при сборе чрезвычайного налога35. В Ливенском уезде налог собирался под аккомпанемент пулеметных очередей; истязания крестьян при его взимании не знали предела36. В Свияж-ском уезде Симбирской губернии крестьяне подали 15544 жалобы на непосильность налога37.
Объективность обвинений М.А. Спиридоновой подтверждает письмо А Ивенина, писавшего в начале 1919 г. из Са
Крестьянский фронт в гражданской войне
107
No comments:
Post a Comment